Однажды я служил в армии (не в этой, другой), и от безысходости стал ротным запевалой. Это такой специальный воин, который в строю не только передвигается, но еще и громко (громко!) запевает песню, а остальные шагающие человеки хором поют припев.

А строем тогда ходили везде. Время такое было. На обед, на прогулку, в баню, и т.д. Иногда даже, извините, в туалет. Если больше трех бойцов собиралось.И я пел всегда одну и ту же песню, потому только она одна, с моим слухом и голосом (ха-ха), пришлась мне в пору.

Куда бы мы не шли строем, я всегда пел песню про ракетчиков. Слова там были ужасные, мелодия тоже, но я пел ее с душой и очень громко. За пару месяцев хождения строем я натренировался настолько, что пел почти как Кобзон (в хорошем смысле слова). Все передвижения нашей роты были хорошо понятны по этой песне. Вон, говорят, слышите, пятая рота на обед пошла.

И вот однажды нас собрали на плацу и сказали, что сейчас будет строевой смотр, надо, мол, браво промаршировать перед трибуной и спеть песню. А на трибуне стояло всякое начальство, в предвкушении действа.

А бывалый прапорщик Тимошкин сразу сказал — кто хорошо песню строевую споет — тому отпуск начальство объявит. И тут же срулил незаметно. Зашел за плакат «Воин действуй по Уставу — завоюешь честь и славу» — и исчез. Он всегда так делал, строем не ходил, передвигался по тропинкам, от начальства умело прятался. Мы на него равнялись. Но Тимошкину хорошо, он жил в соседнем поселке, а нам всем в отпуск домой хотелось. И мне тоже.

В общем, прошагали мы до трибуны, и по команде «Запевай!» затянул я свою коронную песню. И даже не как Кобзон — а как почти Борис Христов, если кто-то помнит такого.

Иду — песня из меня льется как песня, то есть в слова не вдумываюсь, мелодию не чувствую, все на автомате, главное — дыхание и громкость, дыхание и громкость. Проорал на славу, в общем.

Смотрю боковым зрением — на трибуне все ценители музыки в погонах довольны, улыбаются.Ну и после того как все роты прошагали и пропели, главный гость праздника, замкомандущего армией прямо с трибуны и сказал, мол, за исполнение песни запевала 5-й роты награждается отпуском. Сказал — и уехал к себе в штаб армии.

А я еще несколько месяцев доставал отцов-командиров: где мой отпуск, ну, где мой отпуск? Они от меня отпинывались, спрашивай, мол, у того, кто тебе его объявил. Но в конце концов, я их достал, через полгода почти, и отпуск мне дали.

Эту песню я никогда больше не слышал. И только много лет спустя я узнал, что авторами ее были Александра Пахмутова и Николай Добронравов. За что им большое спасибо.