Меня часто спрашивают, как среди всей этой бессовестной круговерти и тяжелейшей трагедии сохранить рассудок?

Я знаю ответ на этот вопрос.

Потому что я много думал над этим. Анализировал, читал, слушал, сравнивал. Всё, что происходит, что пишется и говорится, попадало ко мне под микроскоп для тщательного изучения. Я безжалостно подвергал вивисекции и прекрасные, казавшиеся идеальными, умопостроения и поступки, и ужасные отвратительные подлые мысли и действия. Я внимательно вглядывался и в ясные глаза негодяев, и в наполненные ужасом и страхом глаза приличных людей. Я видел в глубине этих глаз наше будущее, я слышал невысказанные слова в тяжелом дыхании всех этих людей. Мне даже не надо было никого спрашивать, люди и так говорят и пишут слишком много, слишком много.

Это был нелегкий труд. И он продолжается, хотя мой ответ уже совершенно ясен.

И мой ответ: Никак.

Можно лишь не дать вашему разуму угаснуть слишком быстро. Но это уже дело вкуса, кому как нравится.

Тот, кто желает только облегченья, куда бы он ни шел, и где бы не находился — тому с разумом нелегко, не по пути. А тот, кто не боится дальнейших страданий, может попытаться сохранить рассудок. Хотя это и больно, и не сулит долгой счастливой жизни.

Вполне возможно, что это и есть расплата за когда-то приобретенную нашим видом возможность мыслить. Тогда в этом страдании тоже есть какой-то смысл.

Я же продолжу наблюдать за тем, как уносятся в низ, в пропасть облегчения, одни, и как устремляются вверх, к страданиям, другие. Самого себя помещаю где-то почти посередине, но с явной тенденцией движения в одну сторону. Не скажу в какую, оставлю себе небольшую возможность спастись.