Вот вы, наверняка, постоянно недоумеваете: почему это у человека такой большой мозг? Ну, не у вас лично, а вообще. Многим ведь он явно ни к чему. Но он есть. То есть многим хватило бы спинного, но зачем-то есть и в голове.
Мозгообразования в области крестца, например, вполне позволяли динозаврам жить, радоваться жизни, гонять наших маленьких хорькообразных предков по своей планете многие миллионы лет, имея при этом относительно маленькую голову (если исключить из головы челюсти, конечно) с крохотным головным мозгом.
Итак, зачем мы теперь таскаем эту громадину килограмма в полтора, да еще и в тяжелой костяной коробке на самом верху? А ведь при этом такой мозг – дорогое удовольствие, и для каждого, и для планеты в целом: человеческий мозг жрёт 20% кислорода, которое потребляет наше тело. Вдохнули — пятая часть мозгу ушла. Это вам не какая-то там десятина, это просто грабёж. И главное — от этого не убежишь, этот налог не оптимизируешь. Представляете, сколько кислорода уходит на планете на обслуживание мозгов человечества? Уходит безвозвратно. И без особой пользы и перспективы. Так что загадка, связанная с размерами нашего мозга, — это не праздное любопытство, это большая народнохозяйственная проблема, к сожалению, пока неразрешимая.
Известно, что у предков человека мозги были вовсе не такие большие. Всё изменилось где-то 2,6 миллиона лет назад, когда мозги наших предков с чего-то начали пухнуть. И пухли вплоть до недавнего времени, достигнув, видимо, своего предела, где-то 11000 лет назад. Далее – как отрезало. Не растут и всё. А почему 2,5 миллиона лет росли? Не ясно. Явно какой-то подвох тут кроется. Как только ученые это не объясняли.
Одни утверждают, что это, мол, мутация. Ну, всякие бывают мутации, а эта вот на мозге отразилась, опух он, от повышенной естественной радиации. И оказалось – очень удачно опух. Хотя никто и не старался особо, то есть как бы само выросло. (Есть еще ответвление этой теории, там типа мутация произошла от потребления некоторых видов грибов, содержащих псилоцибин, Psilocybe, которые мозги не только туманят, но заставляют расти. Но это, конечно, полная фигня и просто реклама грибов, и ничего больше).
Вторые говорят – не, ни фига не мутации. Просто жизнь для наших предков становилась всё тяжелее, труднее, опаснее, холоднее, вот чтобы выжить человек себе мозг и отрастил. Иначе бы ни за что не выжил. А отрастил – и выжил. Жизнь стала немного легче, а мозг остался, в нагрузку.
Третьи держат базар за многофакторность. То есть, говорят, мозг – штука темная, на его рост влияло много чего. Например, цветное бинокулярное зрение, использование кистей и пальцев рук для выполнения сложных функций, особое строение гортани для членораздельной речи, и, наконец, переход на постоянное прямохождение (габитуальная ортоградность, если по-простому). В общем, всё это неординарное встроенное оборудование и шатающаяся дурацкая походка на двух нижних конечностях привели к необратимому росту мозга. То есть – не нарочно, но вполне закономерно.
А вот на днях два исследователя из Тель-Авива предложили свою версию. Археологи Тель-Авивского университета Мики Бен-Дор и Ран Баркаи опубликовали две статьи в конце февраля и в начале марта, в которых они заявляют, что всё дело в охоте. Вернее — в изменениях размера добычи, на которую охотились древние люди.
Дело-то как было: предки наши, в виде диких еще совсем Homo habilis и Homo erectus на просторах Африки лениво охотились на огромных и медленных травоядных гигантов, типа слонов. И было в этих слонах вполне достаточно калорий и питательных веществ, чтобы обеспечить вполне сытую жизнь, наплевав на всякое собирательство растений и прочей несравнимой с мясом мелочи. Короче, усилий требовалось не так много, а польза была очевидной. Потратив пару-тройку часов в день на такую неспешную охоту, предки наши предавались досугу, сексу и прочим удовольствиям. Кстати, современные люди до сих пор переваривают жир лучше, чем другие приматы, а физиология человека, включая кислотность желудка и структуру кишечника, указывает на адаптацию к употреблению жирного мяса.
И так пару миллионов лет всё было очень хорошо. Медленных травоядных гигантов было много, а человеков мало, и добычи на всех хватало. Но уже где-то миллион лет назад количество больших животных стало сокращаться. То ли из-за изменения климата, то ли, действительно, из-за охоты – но самые большие, самые медленные и самые толстые животные стали исчезать из природного ландшафта. И люди наши были вынуждены переключаться на охоту на более мелких зверьков.
И вот тут, по мнению Бен-Дора и Баркаи, и есть самый поворотный пункт. Охота на мелких млекопитающих потребовала от людей больше усилий, их труднее выследить, труднее поймать, то есть трудиться приходится больше. В результате время досуга, конечно, сократилось, людям пришлось бегать по полям и лесам, организовываться и координироваться, создавать сложные социальные структуры, чтобы наловить этих хорьков побольше и наесться вдоволь. Плюс пришлось создавать более точное оружие для охоты, более совершенные и тонкие инструменты для разделывания и приготовления мелких животных, и так далее. В общем, процесс пошел.
Мозг, перегруженный новыми задачами, начал неумеренно расти, чтобы справляться с этой сложной жизнью. В целом – справился, но в итоге стал чрезмерно большим. И теперь болтается у нас на шее приветом из Африки, из тех времен, когда наши предки, озадаченные исчезновением больших, медленных и вкусных слонов, вынуждены были начать бегать и охотиться за всякими более мелкими животинами, уставать, бросать это дело, кидаться к плодам и травам, к земледелию, к дому, в общем, идти к новой более прекрасной жизни.
Правда, другие ученые говорят, что и это всё ерунда. У них так всегда, у ученых. Мозг у них слишком большой, покоя не даёт.
Никаких ссылок не оставляю, ибо всё правда и никаких доказательств не требуется.